Честь и отвага в сердцах навсегда. 30 лет прошло с вывода советских войск из Афганистана

Афганистан… Это слово в 80-е годы с тревогой произносили родители, чьи сыновья уходили служить в армию. О вернувшихся с той необъявленной войны с уважением говорили: «Он служил в Афганистане». Эти простые на первый взгляд слова и сейчас, 30 лет спустя, звучат как награда, признание, знак настоящего мужчины.

Среди наших земляков, ставших участниками той войны, Сергей Крапивный, офицер запаса, кавалер ордена Красной Звезды. Он родился в Красной Яруге в 1964 году, выпускник Краснояружской средней школы №2. В своём интервью с нами он поделился воспоминаниями о службе в армии.

Десантник – это армии элита

— Сергей Леонидович, расскажите, пожалуйста, как Вы попали в Афганистан.

— Это было в 1983 году. К тому времени я успешно окончил Кучеровский сельскохозяйственный техникум, учёба в котором давалась легко благодаря полученным знаниям в школе, где у нас были замечательные требовательные учителя. И сразу же пошёл работать зоотехником в колхоз «Россия» на участок №1.

В мае 1983 года я был призван Беловским районным военным комиссариатом Курской области в ряды Вооружённых сил. На распределительном пункте Курского областного военкомата команду из 70 человек, и меня в том числе, отобрали для прохождения воинской службы в воздушно-десантных войсках. Группу направили в учебную дивизию, дислоцирующуюся на тот момент в Литовской ССР вблизи населённого пункта Гайжюнай. Я попал в сапёрную роту. С непривычки первый месяц было тяжело переносить физические нагрузки. Потом втянулись и служба вошла в привычное русло. Учёба в подразделении давалась легко. Осенью 1983 года мною были успешно сданы выпускные экзамены с последующим присвоением звания младший сержант.

Осенью этого же года мы в составе других выпускников учебной дивизии, а это около 300 человек, двумя воздушно-транспортными самолётами были переброшены в Демократическую Республику Афганистан на военный аэродром города Баграм. Неподалёку дислоцировался 345-й отдельный гвардейский парашютно-десантный полк, для пополнения личного состава которого мы и прибыли. Я попал служить в сапёрную роту. (прим. автора 345-й отдельный гвардейский парашютно-десантный полк – это полк, в состав которого входила та самая легендарная 9-я рота, о солдатах которой Федором Бондарчуком был снят фильм).

А на войне как на войне…

— Сколько времени Вы воевали? В каких войсках (формированиях)? В каком звании?

— В Баграме пробыл недолго и командованием роты был направлен в качестве командира отделения в расположение второго парашютно-десантного батальона, дислоцировавшегося в населённом пункте Анава ущелья Панджшер. Один из взводов инженерно-сапёрной роты для выполнения боевых задач был придан 2-му батальону. Вот мне и выпала честь в нём служить до апреля 1985 года. Во время службы получил звание сержанта и должность заместителя командира взвода. Участвовал во всех боевых операциях и небоевых мероприятиях, проводимых на тот момент 2-м парашютно-десантным батальоном. Также наш взвод регулярно привлекался для обеспечения безопасного прохода по гористой местности других не десантных подразделений 40-й армии: разминирования дорог, полей. Во время таких мероприятий был дважды ранен и получил контузию. На излечении находился в Кабульском госпитале и в госпитале города Самарканд.

— Что было самым страшным для Вас на войне, и что запомнилось больше всего?

— Опасные моменты присутствовали ежедневно и постоянно. Самые опасные – это когда мина разрывается в метре от тебя или промахивается «духовский» снайпер. И ты радуешься, что он в своё время не доучился стрелковой подготовке… Страшно не было. Всегда был уверен, что справлюсь с ситуацией. В тот момент я ощущал только одно – свою принадлежность к особому роду войск – ВДВ и чётко понимал, что надо выполнять приказы и воевать. Страшно было терять сослуживцев, друзей. Ведь они такие же ребята, как и ты сам.

Иногда мины должны были взрываться и не взрывались, давая тем самым шанс выжить солдатам. Было и такое, когда снаряды не должны были взорваться, а взрывались, отбирая этот самый шанс навсегда.

— Какой он, солдатский быт, наверняка сопряжённый с трудностями?

— Солдатский быт особо не напрягал. Трудностей не было. А если и были какие, то являлись не существенными и не отложились в памяти.

Климатические условия вполне нормальные, как и везде: зимой холодно, летом жарко, чистый горный воздух, экологически чистые продукты. Климат меня не угнетал. С местным населением отношения были дружеские. Мы не единожды оказывали им помощь в разминировании полей.

— Как складывались взаимоотношения солдат и офицеров, кого из командиров вспоминаете?

— Взаимоотношения солдат и офицеров были чётко регламентированы строевым уставом, и особых отклонений от этого не было. Дисциплина помогает выжить в боевых условиях. По другому – никак. Один раз, помню, командир взвода спецминирования во время проведения учебных занятий нарушил устав, так как солдаты были ему ровесники. В результате: двое или трое человек погибли, ещё семь, в том числе и он сам, получили тяжелейшие ранения.

Вспоминаю всех своих офицеров, с кем воевал: командир роты капитан Олег Степанович Синицкий, командиры взводов старшие лейтенанты Вячеслав Пахомов, Михаил Нагорный, Юрий Смажный, заместитель командира роты старший лейтенант Вадим Николаев, заместители командира полка подполковники Сергей Иванович Родионов (погиб, похоронен в Курске), Юрий Целовальников, командир батальона подполковник Борченко. Все настоящие мужчины, достойные, грамотные офицеры.

— Орден Красной Звезды дают за личный подвиг, расскажите об этом.

— Орден мне вручали в Ракитянском военкомате уже после службы. Что было написано в наградном листе, я не читал и мне не зачитывали, поэтому официальной версии не знаю. Был случай, когда командира с минного поля вытаскивал, было, когда с группой из пяти человек лезли всю ночь по скальнику на выручку разведроте, было, когда разведвзвод вызволяли из засады… Всего хватало.

— Какие письма Вы писали домой из Афганистана?

— Письма домой из Афганистана я не писал. Писал как бы из Германии. Никто не знал о том, что я служу в Афганистане. Один-единственный раз, когда находился в госпитале в Самарканде, на конверт полевой почты поставлена была печать гражданского узла связи с чётким оттиском «Самарканд». Сказал, что получали там для части технику. Поверили. И домой я вернулся «из Германии». Затем потихоньку начинало всё выясняться, но я уже был дома и относительно целый.

Мало тех, кто смог вернуться с войны

— Как Вы относитесь ко всему этому теперь, спустя столько лет? Жалеете, что попали в Афганистан?

— Службой в Афганистане горжусь! Мои сыновья тоже гордятся. Считаю, что это очень хорошая жизненная школа для солдат и ценный боевой опыт для офицеров.

— С бывшими сослуживцами встречаетесь?

— Второго августа призывы нашей роты с 1980 по 1986 год практически ежегодно проводят встречи на реке Угра в Смоленской области.

Во время Великой Отечественной войны в 1942 году при проведении Вяземской воздушно-десантной операции возле населённого пункта Желанья погибло порядка двух тысяч солдат 4-го воздушно-десантного корпуса. Все они похоронены в братской могиле, находящейся в центре села. Один из моих сослуживцев Юрий Алексеев на свои средства восстановил и окультурил это братское захоронение. Вот там мы и встречаемся. Кто может, приезжает на встречу.

— Изменила ли служба в Афганистане Ваше отношение к жизни?

— Война, любая, кардинально меняет моральные ценности для человека. Обычно у ветеранов проявляется обострённое чувство патриотизма, желание восстанавливать справедливости. Сколько полегло «афганцев» уже в мирное время – не перечесть. Очень часто война ломает внутренний стержень. Мало тех, кто смог «вернуться с войны».

Я живу, работаю… Семья. Дети уже взрослые. Один проходит службу в армии по контракту.

— Ваше пожелание сегодняшним мальчишкам – будущим солдатам.

— Будьте сильными духом. Берегите себя, помните, жизнь – очень хрупкая штука.