Горд тем, что растил хлеб. Ракитянец Иван Борченко трудился в колхозе почти полвека

Ракитянскому хлеборобу, орденоносцу Ивану Васильевичу Борченко недавно исполнилось 82 года. Он полувека трудился на дмитриевской земле, прославляя её далеко за пределами малой родины. В своё время его достижения были одними из лучших во всём необъятном Советском Союзе.

Иногда так хочется помечтать: «Если бы случилось так, то получилось бы эдак…». Вот и я, слушая рассказ Ивана Васильевича Борченко, мечтала: «Вот если бы в своё время был он не рядовым трактористом, а трактористом-коммунистом, то был бы у нас в районе полный кавалер ордена Трудовой Славы…» Но не случилось – в советские времена не было принято давать высокие награды беспартийным.

Иван Васильевич Борченко – дмитриевец. Здесь состоялся как личность, трудился, воспитал с женой троих детей и продолжает жить. Он – на все руки мастер: дом, сарай, летнюю кухню, погреб – всё своими силами построил, и столярное мастерство освоил, и жестянщик из него неплохой получился. Его страсть – инкубатор, в котором он ежегодно выводит множество птицы, ему даже заказывают знакомые, зная, что у Ивана Васильевича непременно всё получится в лучшем виде. За 18 лет инкубатор его ни разу не подводил, и в нынешнем году у него кур полон двор. Когда он всё успевал делать? Ведь вся его основная работа была в колхозе, а там круглый год надо трудиться от рассвета до заката, и был Иван Васильевич, без ложной скромности, одним из лучших, и это подтверждают его многочисленные награды. 

Всё началось с того, что шестнадцатилетним пареньком Иван пришёл в колхоз «Ревпуть», который потом в результате политики объединения и укрупнения хозяйств вошёл в числе шестнадцати в «Красный Октябрь». Год трудился по наряду, потом смышлёного юношу взяли учётчиком. В 18 лет забрали его в ряды Вооружённых Сил, там он выучился на телефониста, механика, и отправили его в Будапешт механиком телефонной станции ВВС России. Это было через год после венгерского переворота, во время которого полегло немало советских солдат, так что город ещё лихорадило и служба была не самой лёгкой.

Он зарекомендовал себя как хороший специалист, его просили остаться, но от матери приходили письма, в которых трудно было что‑либо разобрать из‑за расплывшихся от слёз чернил… И он вернулся домой. Побыв дома буквально несколько дней, пошёл Иван в правление колхоза и попросил, чтобы его направили в Борисовское училище механизации. Поступил. В это время он влюбился в хорошую девушку Тоню.

«Я бегал к своей Тоне на свидания каждую субботу! А это 23 километра пешком из Борисовки, а в воскресенье обратно. Мы поженились в 1962 году. Тогда три дня село гуляло нашу свадьбу», — рассказывал Иван Васильевич.

Через год молодой человек вернулся в колхоз специалистом, дали ему комбайн СК-3, с которого и началось его становление как мастера. Не бахвалясь, он рассказывал о себе и упомянул о том, что всю жизнь ходил в передовиках. Когда в колхоз пришёл новенький СК-4, его дали Ивану Васильевичу, на нём он намолотил 400 тонн зерна. Это был впечатляющий результат, с которым в том же 1964 году его направили на ВДНХ в Москву. Там он занял третье место (второго, кстати, не было) и получил бронзовую медаль за успехи в народном хозяйстве СССР. В 1970 году ему вручили юбилейную медаль «За доблестный труд». В 1971-м – медаль «За трудовую доблесть», в 1975 году он был удостоен ордена Трудовой Славы третьей степени, в 1979 году – ордена Трудовой Славы второй степени. В 1973, 1976, 1977, 1978, 1979 и в 1980 годах он становился победителем социалистического соревнования, был ударником двух пятилеток, в 1980 году стал ударником коммунистического труда. Примерно в это время должны были представить его и к самой главной награде из линейки полученный им орденов – ордену Трудовой Славы первой степени. Ему несколько раз звонили, уточняли факты биографии, потом позвонил глава сельского совета Василий Ионович Воробьёв, спросил, с какого года он в партии, и услышав в ответ, что он беспартийный, как‑то неопределённо хмыкнул и… все! Во все времена показывать свой характер и идти не в ногу с правящей партией не приветствуется вышестоящим руководством, а в советские времена считалось чуть ли инакомыслием, так что понятно, что такую высокую награду простому беспартийному колхознику не дали бы ни за что.

Вот и остался наш Иван Васильевич без очередного ордена. Впрочем, он ни о чём не жалеет. Безотказный и откликающийся на любые просьбы о помощи, в родном селе он всегда пользовался уважением, был на хорошем счету у районного начальства, регулярно получал памятные подарки и грамоты. Как шутили супруги Борченко, ему рубашек надарили на всю жизнь, они до сих пор ему их не покупают… Перед выходом на пенсию он получил свою последнюю награду за долгие годы успешной работы – медаль «Ветеран труда». Хранят Борченко поздравление губернатора с 50-летием совместной жизни, с 55-летием их поздравили в торжественной обстановке в районном центре, и Иван Васильевич, и Антонина Егоровна с гордостью вспоминают этот важный для них день.

Пролетели годы, словно снегом припорошила голову бравого комбайнёра седина, но он всё так же любит землю, помнит, как слушались его рук машины, пах разогретый солнцем чернозём, лились в подъезжающие машины реки золотой пшеницы. И какое ликование от всего этого было в его сердце, что он является частью извечного, как сама жизнь, процесса получения будущего хлеба насущного: от того момента, когда зерно падало в землю, до того, как его забирали из налитого и звенящего от зрелости колоса.